К первой группе относятся хорошо известные на Дону и Волге памятники с воротничковой и валиковой керамикой (рис. 1): Пады (Хреков А.А., 1980, с. 178), Никольевка, Алмазово II-III (Хреков А.А., 1981, с. 157), Котоврас, Духовное, Романовка, Рязанов Брод (Хреков А.А., 1993).
Имеющаяся с памятника керамическая серия финальной бронзы насчитывает фрагменты от 117 сосудов. Большая часть фрагментов происходит от крупных сосудов с диаметром венчиков свыше 20 см. Тесто глины плотное, с примесью песка и шамота. Цвет внешней поверхности сосудов тёмно-серый, коричневый и светло-коричневый, в изломе – всегда черный. Толщина стенок в большинстве случаев составляет 0,7 – 1,1 см.
По форме тулова и профилировке венчика керамика подразделяется на три типа.
Первый наиболее многочисленный тип (85 фрагментов) составляют профилированные сосуды горшковидной формы, которые в зависимости от оформления венчика и наличия валика распределяются на четыре варианта:
Сосуды первого варианта (28 фр.) имеют простой (рис. 2, 5-6), иногда чуть утолщенный, напоминающий воротничок (рис. 2, 1-4), венчик. Верхний срез венчика приострен, закруглён, или скошен наружу. К этому варианту мы отнесем единственный «бомбовидный» сосуд с выпуклым туловом и сравнительно узкой шейкой (рис. 2, 6). По шейке нанесен орнамент в виде наклонных, вертикальных и пресекающихся нарезок. Типологически этот сосуд выпадает из общей серии хвалынской керамики городища, а хронологически, видимо, близок материалам более позднего времени.
Ко второму варианту относятся сосуды (19 фр.), венчик которых украшен воротничком (рис. 3, 16). Орнамент на воротничках отсутствует (рис. 3, 1, 3, 4). Обычно он покрывает шейку (рис. 3, 2, 6) и плечики сосудов (рис. 3, 5). Форма венчика подтреугольная, с приостреным или плоско срезанным верхом.
Третий вариант (29 фр.), составляют безворотничковые сосуды, украшенные налепным или оттянутым округлым валиком (рис. 5, 1 8). Валик обычно невысокий, иногда едва заметный. Ширина валиков варьируется от 2 до 1 см. Как итог эволюции валиковой орнаментации можно рассматривать фрагмент венчика (рис.4, 4), на котором от валика остался только один орнамент. Большая часть валика расположена на границе перехода от шейки к плечу, а в одном случае под срезом венчика (рис. 5, 2).
Четвертый вариант включает сосуды, сочетающие валик и воротничок (рис. 3, 7-9; 4, 1-3, 5). Практически все воротнички подтреугольной формы и разной высоты. В отличие от сосудов третьего варианта, валики размещались не только на границе перехода от шейки к плечику, но и на самом плече (рис. 3, 7; 4, 1, 3). На четырёх фрагментах зафиксированы валики в виде свисающих и загнутых «усов» (рис. 4, 5 6).
Второй тип хвалынской керамики представлен банками (9 фр.). Они имеют закрытое устье и слабовыпуклые стенки (рис. 5, 9-10). Верхний срез венчика закруглен, или плоско срезан. Диаметр верха не реконструируется. Орнамент отсутствует. Исключением являются фрагменты (1 венчик, 2 стенки) сосуда с вертикальными (рис. 5, 9) валиками, собственно нетипичным для хвалынской культуры в целом.
В третий тип включены миски – сковороды (рис. 6, 16). По форме верха и дна, это были овальные, или подпрямоугольные сосуды, высотой 4,5 6,3 см с прямыми (рис. 6, 2, 4) и профилированными, загнутыми во внутрь стенками. Венчики, в верхней части, округлые, плоские, иногда утолщенные. Орнамент отмечен только по верхнему срезу венчика (рис. 6,
1). Толщина стенок от 1 до 2 см тесто довольно рыхлое, без заметных примесей, в изломе имеет коричневатый оттенок. Поверхности черепков светло-коричневого цвета. Вероятно, сковороды имели крышки. Судя по сохранившимся фрагментам, они представляли собой плоские округлые или овальные диски с петлевидной ручкой в центре (рис. 7, 10).
Общая степень орнаментированости хвалынской керамики Никольевского городища составляет более 80%. Основными элементами орнамента являются насечки (рис. 2, 1, 3; 4, 1, 3, 5, 6; 5, 3, 5, 7, 8), прочерченные линии (рис. 2, 6-7), оттиски крупно и среднезубчатого штампа (рис. 2, 1; 3, 7; 4, 2, 4), зерновидные вдавления (рис. 3, 5; 5, 2). В редких случаях встречаются округлые вдавления тупым концом палочки (рис. 4, 2-5, 6), налепные шишечки (рис. 2, 2; 4, 6), крупные треугольные оттиски (рис. 3, 2). Интересен фрагмент венчика, где валик оформлен в виде перевитой веревочки (рис. 5, 4).
Среди мотивов преобладают один или два ряда насечек (рис. 4, 5-6; 5, 7-8), достаточно часто встречаются косые кресты или сетка (рис. 2, 1, 3; 4, 1, 3-4; 5, 5-6), а также горизонтальная елочка (рис. 2, 8; 5, 3). Значительно реже наносились различные зигзаги (рис. 2, 3), ромбы и треугольники (рис. 4, 2). Следует отметить, что насечками, крестами орнаментировалась, в основном посуда, имеющая валик и воротничок, хотя эти мотивы есть и на керамике без рельефного орнамента. Нередко все эти мотивы сочетаются на одном сосуде, но в целом преобладают несложные сюжеты.
Максимальная близость комплексу валиковой керамики Никольевского городища обнаруживается на Танавском (Изотова М.А., Малов Н.М., 1992, с. 100 108), Алексеевском (Юдин А.И., 2001, с. 26-36) городищах, поселениях Ерзовка I (Дьяченко А.Н., 1992, с. 122 124) в Поволжье, Садовое на Дону (Екимов Ю.Г., 1981, с. 153 163).
Практически для всех культур финальной бронзы (саргаринско – алексеевской, межовской, ивановско – хвалынской, сабатиновской, белозерской и др.) лесостепной и степной зон Евразии характерен целый ряд общих закономерностей в развитии керамических комплексов: появляются и распространяются новые формы посуды – миски, сковороды, а также «бомбовидные сосуды » с выпуклым туловом и сравнительно узкой шейкой. Среди старых форм наблюдается тенденция к вытянутости, увеличивается численность округлобоких горшков с хорошо выделенной шейкой, получают распространение крупные сосуды – корчаги. Керамика часто орнаментируется резными крестами, сеткой, насечками, получают распространение валики, в том числе и с «усами», реже применяется зубчатый штамп. (Изотова М.А., Малов Н.М., 1992, с. 111). Все эти признаки в основном характерны и для рассматриваемой Никольевской посуды, что позволяет включить её в круг культур финальной бронзы Евразии и датировать поздним этапом хвалынской культуры XII – X вв. до н.э.
В той или иной степени наше мнение подтверждает ещё одна группа керамики, обнаруженной в комплексе с хвалынской. Это фрагменты сосудов, которые, с известной долей условности могут быть сопоставлены с нурскими. Указанная керамика (18 фр.) представлена толстостенными профилированными горшками значительных размеров (рис. 7, 1-2, 5, 7-9) и банками (рис. 7, 3) закрытого типа. Обращают на себя внимание наличие сильно профилированных сосудов с раздутым туловом, не характерных для хвалынской посуды (рис. 7, 1-2). Отличительной особенностью является оформление верхнего края венчиков, которые «оттянуты» и имеют грибовидное утолщение, либо закруглены и скошены наружу. Внешняя поверхность аккуратно заглажена, имеет, в основном, светло – коричневый цвет. Тесто довольно плотное, с примесью песка и шамота. Орнамент, в виде поясков из пальцевых (рис. 7, 1-2, 4), ногтевых (рис. 7, 8) защипов, ромбовидных вдавлений (рис. 7, 7, 9), покрывает венчики и плечики сосудов.
Помимо Никольевского городища, единичные фрагменты нурской керамики обнаружены на поселениях Алмазово II-III, Романовка и дюнной стоянки Шапкино I.
Посуда, близкая нурской, выявлена на многослойном поселении (Хреков А.А., 1997, с. 184-185) Рассказань III. Всего обнаружено около 30 фрагментов. Среди срубной рассматриваемая керамика выделяется, в основном, планиграфически. Большая ее часть изготовлена из плотного глиняного теста со значительной примесью песка и шамота. Черепок в изломе сплошной. Обжиг высокотемпературный, наружная поверхность варьирует от темно-серого до коричневато-красного цвета. Отдельные фрагменты подлощены. Комплекс представлен профилированными горшковидными (рис. 8, 1, 7) и баночными (рис. 8, 2, 4-6) сосудами. Днища плоские. Венчики округлые и плоские, с перетяжкой в основании или грибовидные. Два сосуда (рис. 8, 8, 10) имеют резко суженную придонную часть, что роднит их с посудой бондарихинской культуры (Березанская С.С., 1982, с. 71, рис. 18, 6, 16, 29). Орнамент довольно прост. Его составляют пояски вдавлений (рис. 8, 1, 3, 7, 9), пальцевые защипы (рис. 8, 4, 6), и тычки (рис. 8, 2, 5). Рассматриваемая керамика довольно своеобразна и соотнесение её с нурской будет справедливо только в плане хронологии. Следует отметить, что нурская керамика не составляет в Прихопёрье представительных серий, но, тем не менее она позволяет не только фиксировать проникновение нурских традиций далеко на запад, но и провести синхронизацию с хвалынской культурой, на заключительном этапе развития последней.
В настоящее время, предложенная Н. К. Качаловой аргументация в пользу сравнительно поздней датировки нурских памятников, верхняя граница которых определяется VIII в. до н.э., (Качалова Н.К., 1989., с. 40) далеко не бесспорна (Потапов В.В., 2001., с. 101-103). На это в первую очередь указывают находки на одних и тех же памятниках нурской и хвалынской керамики. (Качалова Н.К., 1989., с. 44; Дьяченко А.Н., 1992. с. 122-124). Та же ситуация наблюдается и в лесостепном Прихопёрье. Вполне вероятно, что обе группы населения могли не только сосуществовать, занимая различные экологические ниши, но и вступать в контакт.
