На полу постройки № 3 из Мартышкино были обнаружены костяные рукояти и бронзовое шильце (рис. 9, 1, 4, 9, 10) — предметы, малоинформативные для уточнения датировок, поскольку они бытовали в весьма мощном хронологическом срезе, практически на протяжении всей второй половины II тыс. до н.э.
Прочие сосуды данной группы украшены горизонтальными рядами из гребенчатых линий и подтреугольных оттисков, рядами клиновидных отпечатков короткого штампа и многорядными зигзагами, прочерченными и гребенчатыми. Формы их, в основном, баночные, простые и биконические. Лишь один сосуд, украшенный прочерченным многорядным зигзагом, имеет сложный высоковенчиковый профиль, который в литературе, применительно к андроноидным типам, нередко называют S-видным (рис. 4, 8).
Подобная посуда всегда отмечалась при описании поволжских комплексов с валиковой керамикой, характеризующих финал бронзового века. Сложилось даже мнение, что федоровско-бишкульские элементы неизменно маркируют начало трансформации позднесрубного керамического комплекса и постепенного преобладания в нем сосудов с рельефной орнаментацией. Более того, в литературе представлены материалы, как поселенческие, так и погребальные, свидетельствующие о некой скоротечной миграции федоровского населения в западном направлении через Поволжье, и Подонье, вплоть до Поднепровья (Мыськов Е.П., 1992, с. 95; Березанская С.С., Гершкович Я.А. 1983, с. 100-110). Правда, украинский след андроновской диффузии весьма размыт и лишь отдаленно напоминает оригиналы. Скорее всего, это репликанты, созданные полузабытой традицией. Федоровские материалы, зафиксированные на поволжских памятниках, гораздо ближе классическим образцам, хотя, учитывая разницу в технологических особенностях, их также вряд ли уместно считать абсолютно прямыми аналогами. Из ближайших к Мартышкино памятников, содержащих андроноидные индикаторы, отметим, прежде всего, поселение Смеловка I, где присутствует яркий комплекс федоровских (с характерным черным лощением и «ковровым» орнаментом) и бишкульских сосудов (Памятники срубной…, 1993, с. 181, табл. 51, 1, 2, 10), а также, расположенные гораздо южнее, в Волгоградской области, поселения Ерзовка I (Дьяченко А.Н., 1992, с. 120, рис. 2, 1, 3, 5) и Сухая Мечетка II (Мыськов Е.П., 1992, с. 88, рис. 1, 11).
Весьма показательным представляется тот факт, что срубно-хвалынские памятники с федоровско-бишкульскими элементами, достаточно широко представленные в нижневолжском Правобережье, практически отсутствуют в степной глубинке между Волгой и Уралом. Движение андроноидной диффузии наблюдается преимущественно в лесостепной зоне Поволжья и глубоко на юг, по всей речной долине, которая также, очевидно, воспринималась носителями перемен в качестве вмещающего ландшафта. В Среднем Поволжье эти процессы были наиболее активны. Здесь, в результате интенсивных миксаций местных срубных и приказанских племен с выходцами из Зауралья, формируются блоки дериватов. Появляются сусканский и атабаевско-межовский культурные типы (Колев Ю.И., 1999, с. 249-269). Сусканский керамический комплекс представляется сложным сплавом разнокультурных элементов, что особенно выражено в орнаментации сосудов. Даже при самом поверхностном рассмотрении, здесь заметны результаты комплексного взаимодействия срубного, приказанского, федоровско-бишкульского, черкаскульского компонентов. Сложные орнаментальные композиции одних и тех же сусканских сосудов, которые можно назвать комбинированными, как бы набраны из разнокультурных реплик. Пожалуй, наиболее заметен в сусканском декоре один характернейший сюжет — косоштрихованная узкая лента, обычно размещенная на шейках сосудов. Она представляется неким объединяющим мотивом и может сочетаться с многорядными бишкульскими зигзагами, свисающими штрихованными треугольниками, горизонтальными линиями, «елочками» и косыми федоровскими треугольниками.
Археологическое наследие Саратовского края. Охрана и исследования в 2001 году. Вып. 5. К оглавлению.