Урочище Мартышкино. Результаты раскопок и исследований. Часть 4.

Очевидно, степень контактности между родственными племенами средней и нижней Волги в ту эпоху была очень высокой, не исключено, также, что это стимулировалось консолидирующим андроновским фактором. Косвенно это подтверждается наличием в Мартышкино небольшого количества сусканской и атабаевско-межовской керамики (рис. 5).

В блоке сусканских сосудов выделяются сложнопрофилированные экземпляры, в том числе с зауженными (стянутыми) устьями и приостренными венчиками, украшенные косоштрихованными лентами (рис. 5, 1, 2, 3, 8). К этой же группе отнесены баночные экземпляры, орнаментированные штрихованными треугольниками и горизонтальными рядами наколов (рис. 5, 4-7).

Очень компактную атабаевско-межовскую группу керамики в нашей коллекции представляют горшковидные неорнаментированные сосуды с характерными утолщениями на внешней стороне венчиков, которые на коренной территории распространения данного типа именуются «воротничковыми» (Колев Ю.И., 1999, с. 267, рис. 9, 8, 13, 16, 20, 21). Этот культурный дериват развивался в Поволжье синхронно с валиковой срубно-хвалынской (ивановской) культурой, в обстановке смешанного расселения и активных межплеменных контактов.

В Мартышкино керамика с рельефной (валиково-воротничковой) орнаментацией представлена довольно обстоятельно, все указывает на относительно продолжительное проживание здесь хвалынского населения, хотя, к сожалению, с известными строительными комплексами эти материалы связаны, пока, весьма опосредованно. Эта керамика весьма вариативна. Имеется, например, серия венчиков, оснащенных только валиками (рис. 6, 1-6), которые размещались исключительно на шейках. Орнаментировались только валики. Декор очень прост: косые оттиски коротких штампов (зубчатых или гладких), каплевидные и линзовидные насечки. Указанные элементы построены в виде горизонтальных рядов, зигзагов, однорядной «елочки».

Другая группа сосудов характерна сочетанием сразу двух видов рельефной орнаментации – валиков и воротничков (рис. 6, 7-12). Здесь валики размещаются, как правило, на плече. Воротнички самые разнообразные: с уплощенной, выпуклой или вогнутой внешней поверхностью. Обычно они сформованы на слабо отогнутых наружу венцах с плоскими, округленными или приостренными устьями. Орнамент в этой группе более сложен и может размещаться как на рельефных элементах, так и за их пределами, например, на шейке или плече (рис. 6, 11). Наборы элементов орнамента и их сюжетное построение почти такое же, как и в предыдущей группе: горизонтальные ряды косых или перекрещивающихся насечек (линзовидных или каплевидных), оттисков короткого зубчатого штампа и прочерченных линий.

Третья группа – сосуды только с воротничками (рис. 7).

Общая тенденция, наблюдаемая здесь, — это стремление к зауживанию устьев. Формы воротничков разнообразны: с уплощенной или вогнутой внешней поверхностью, на приостренных, плоских или округленных устьях. Наиболее оригинальны профили «клювовидных» воротничков (рис. 7, 2, 5). Декор в этой группе весьма скромен. Украшается либо воротничок, либо плечо. Лишь в единственном случае длинные оттиски штампа «съезжают» с воротничка на короткую шейку (рис. 7, 3). Здесь мы обнаруживаем те же самые простейшие элементы и нехитрые сюжеты декора: горизонтальные опоясывающие  ряды  линзовидных и  каплевидных  насечек,  коротких  и длинных оттисков зубчатого штампа, которые иногда построены в виде трехрядной «елочки» или косой решетки.

Как признак времени, валиково-воротничковые материалы вполне органично вписываются в интересущий нас блок артефактов, выявленных в Мартышкино. Совершенно очевидно, что данный горизонт нашего поселения относится к кругу известных в Нижнем Поволжье комплексов Танавского и Алексеевского городищ, поселений Ивановка, Смеловка I, Ерзовка I, Сухая Мечетка II (Изотова М.А., Малов Н.М., 1992, с. 96-115; Юдин А.И., 2001, с. 26-27, 32-36,   рис. 5-9; Орехов В.Ф., 1916, с. 39-59; Памятники срубной…, 1993, с.181, табл. 51, 3, 8; Дьяченко А.Н., 1992, с. 122, рис. 3; Мыськов Е.П., 1992, с. 88, рис. 1, 1, 2, 4, 5, 6, 8). Нельзя не отметить также определенную близость хвалынских материалов алексеевским и саргаринским комплексам степного и лесостепного Зауралья (Кривцова-Гракова О.А., 1948; Зданович С.Я., 1984, с. 79-96). В рамках евразийской общности КВК (Черных Е.Н., 1983, с. 82-87) хвалынская культура Поволжья и алексеевско-саргаринские памятники андроновского ареала представляются явлением единого, возможно, моноэтничного порядка, которое вызревает в недрах срубной и поздних андроновских культур. Эти комплексы гораздо ближе друг другу, нежели всем прочим культурам восточной зоны КВК. Они весьма реально демонстрируют хозяйственно-культурное, а скорее всего и политическое единство скотоводческо-земледельческих племен, которые контролировали гигантские речные артерии (Волга, Урал, Тобол, Ишим), богатейшие пастбища северных степей и стратегические меднорудные источники (ЕАМП). Валиковые материалы в бегазы-дандыбаевской культуре Центрального Казахстана (Маргулан А.Х., 1970) – это, скорее всего, заимствования, те же дериват-образования, результат взаимодействий северных скотоводов с племенами аридной зоны среднеазиатских полупустынь.

Собственное содержание бегазинских и дандыбаевских комплексов представляется совершенно инокультурным явлением, динамика которого начинает ощущаться в степном Волго-Уральском междуречье синхронно с формированием памятников срубно-хвалынского типа в поволжской лесостепи. Внешние признаки этой южной экспансии не слишком конкретны, в силу того, что носители аридных культур были гораздо более подвижны и оставляли маловыразительные временные сезонные стойбища, преимущественно на дюнных кочевьях, где можно обнаружить характерную, очень грубую керамику с глубокими вдавлениями-жемчужинами. Первые контакты пришельцев устанавливались еще с позднесрубными племенами сухостепной зоны, и уже тогда здесь формировались смешанные комплексы, очевидно, синхронные сусканским и срубно-хвалынским. Наиболее полно это явление отразилось в материалах глубинностепных поселений Резвое и Озинки I (Памятники срубной…, 1993, с. 168-169, табл. 38, 39; с.192, табл. 62, 1-19).

На коренную территорию хвалынских племен аридная диффузия начинает проникать уже после исчезновения последних срубных памятников, на втором, кайбельско-танавском этапе развития хвалынской культуры (Малов Н.М., 1987, с. 159-160). Это особенно заметно на нижневолжских памятниках типа Ерзовки (Дьяченко А.Н., 1992, с. 124, рис. 4). В Мартышкино эти контакты отразились на облике небольшой, но весьма красноречивой коллекции керамики, в которой присутствуют сосуды, типичные для аридных культур (рис. 8, 5, 7, 8).

Некоторые экземпляры наглядно демонстрируют трансформацию валиково-воротничкового комплекса (рис. 8, 1, 2, 3, 4, 6). Воротнички становятся аморфно-утолщенными, а валики вовсе исчезают, и лишь ряды косых насечек маркируют то место на сосуде, где должен был помещаться валик – знак хтонического оберега. В это время в Среднем Поволжье формировались синкретичные атабаевско-межовские слои, перекрывавшие срубные и сусканские материалы, а на дюнах, вероятно, уже появлялись первые сезонные стойбища с нурской керамикой (Качалова Н.К., 1989), и это означало не только очередную культурно-историческую трансформацию, но и завершение всей великой эпохи бронзы.

Археологическое наследие Саратовского края. Охрана и исследования в 2001 году. Вып. 5. К оглавлению.