Одним из достижений в изучении бронзового века лесостепного Подонья является выделение массива памятников так называемой воронежской культуры (Пряхин А.Д., 1982; Беседин В.И., 1984, с. 68-77), историческая оценка которой до настоящего времени остается неоднозначной (Синюк А.Т., 1996, с. 170-183; Синюк А.Т., 2001, с. 85-90).
В конце 70-х – начале 80-х гг. ХХ века материалы воронежской культуры были обнаружены на территории лесостепного Прихоперья. В настоящее время известно восемь памятников (рис. 1). Среди них выделяются пойменные (Инясево, Шапкино I, Рассказань III, Разнобрычка, Аленкин курган) и расположенные на первой надпойменной террасе (Никольевка, Алмазово I, Шапкино VI). В основном, они характеризуются слабым культурным слоем и немногочисленными фрагментами с прочерченной, валиковой и защипной орнаментацией и едиными технологическими признаками. Иногда это вообще редкие включения керамики, рассредоточенные на обширной площади. Судя по количеству керамики, все пойменные памятники, видимо, носили сезонный характер.
Наиболее представительная коллекция воронежской керамики получена на городище у с. Никольевка Балашовского района Саратовской области (рис. 2).
Городище открыто автором в 1978 году и изучалось в течение нескольких полевых сезонов (Хреков А.А., 1981, с. 178; он же, 1986, с. 82-83). Оно расположено на мысу правого берега р. Хопер в 1,5 км к юго-западу от с. Никольевка. Высота склонов достигает 10-12 метров. Длинными сторонами городище вытянуто с севера на юг более чем на 180 м при ширине 100-150 м. В самом узком месте, с напольной стороны, мыс перерезан рвом и валом. Южная часть городища ограничена довольно крутыми склонами и промоинами, выходящими к реке, на западе – глубоким оврагом. С восточной стороны городище имеет более или менее пологие склоны, постепенно переходящие в заболоченную, поросшую кустарником и лиственным лесом чашеобразную старицу Хопра. В настоящее время территория памятника занята сосновыми лесопосадками, лишь на южной кромке местами остались свободными от насаждений площади, где и были сосредоточены основные исследования.
На городище между промоинами заложено три раскопа общей площадью 460 кв.м. Мощность культурного слоя колеблется от 0,55 до 1,1 м. Это в разной степени гумусированная супесь темного и серого цвета, подстилаемая желтоватым материковым суглинком. Стратиграфически культурный слой не расчленяется, стерильных прослоек нет. Тем не менее, характер полученных материалов, подсчет керамики по пластам и стратиграфические данные отдельных квадратов позволили выделить на городище четыре горизонта, соответствующие различным историческим периодам: эпохе бронзы (воронежская, срубно-хвалынская культуры), раннего железного века (городецкая культура) и древнерусского времени (ХIII-ХIV вв.). В целом, количественные показатели указывают на предшествование воронежской керамики срубно-хвалынской. Городецкие и древнерусские материалы занимали более верхнее стратиграфическое положение.
Строительные комплексы представлены хозяйственными ямами, открытыми очагами и остатками каких-то наземных построек древнерусского времени, не поддающихся полной реконструкции. Зачистка рва и вала вдоль оврага показала, что эти оборонительные сооружения относятся к городецкому или древнерусскому времени.
С горизонтом воронежской культуры надежно увязываются котлованы пяти ям. Три из них – довольно крупных размеров (2,6 х 1,3 м; 2,0 х 1,95 м; 2,15 х 2,15 м), глубиной в материке 0,65 х 0,9 м. Форма ям округлая, стенки вертикальные, дно ровное. Заполнение состояло из кусков спекшейся глины, угольков, осколков кремня, костей животных, сильно фрагментированной керамики и прослойки чистого материкового песка. Судя по размерам и заполнению, ямы могли выполнять какие-то производственные функции. Две другие ямы имели среднюю величину (0,8 х 0,7 м; 0,6 х 0,4 м, глубиной в материке 0,2 – 0,3 м) и однородное заполнение темной супесью с включениями отдельных фрагментов посуды.
Основную массу находок на городище составили фрагменты керамики. По составу теста, технологии изготовления, форме и орнаментации керамический комплекс может быть разделен на четыре группы, соответственно указанным горизонтам. Особый интерес представляет посуда воронежской культуры. Как правило, она находилась в нижней части и основании культурного слоя. Всего обнаружено 78 венчиков, 282 стенки, 12 днищ и 14 развалов, из них 12 практически реконструированы в полный профиль. Все сосуды изготовлены из плотного, хорошо промешанного глиняного теста с добавками мелкого песка и какого-то тонковолокнистого материала. Характерная их особенность – гладкие поверхности с тщательной, вплоть до лощения, обработкой без применения инструментов, которые бы оставляли следы штриховки или расчесов. Обжиг, вероятно, костровый, ровный, придававший внешним поверхностям коричневатый цвет, варьирующий в оттенках у разных сосудов. Внутренние поверхности серые, темно-серые, вплоть до черного цвета. В единичных случаях отмечены иные цветовые сочетания: от желтоватого до кирпично-красного.
Все сосуды отличаются яйцевидной формой и стройными пропорциями с небольшим расширением в верхней части. Днища плоские, уплощенные, без закраин. Диаметр верха колеблется в пределах 15-28 см, дна – от 5-6 до 12 см, в зависимости от величины сосуда, высота 14-35 см. По морфологическим признакам и с учетом имеющейся типологии (Беседин В.И., 1984, с. 65; Синюк А.Т., 2001, с. 19-22, 43-45) cосуды воронежской культуры можно разделить на три группы: горшки, горшковидные сосуды и банки.
К горшкам отнесены сосуды с профилированным туловом и вертикальной или отогнутой шейкой, отношение высоты которой к диаметру сосуда по верху не менее 1/10. Диаметр их наибольшего расширения приходится на верхнюю треть высоты. Основной признак горшков – наличие горла. По особенностям его оформления выделяются следующие типы сосудов.
Тип А – горшки с прямо выведенным горлом и приостренным верхним срезом венчика (рис. 3, 6). Переход тулова в горло с внутренней стороны, в основном, плавный.
Тип Б – горшки с ровным раструбовидным горлом и реберчатым переходом тулова в горло изнутри. По оформлению верха венчика они составляют две разновидности: первая – с косым срезом наружу (рис. 3, 2; 7, 2); вторая – с приостренным верхом (рис. 6, 6). К типу Б первой разновидности относится единственный острореберный сосуд, который имеет трехчленный ломаный профиль (рис. 3, 2).
Тип В – с известной натяжкой, к нему можно отнести один желобчатый венчик с округлым верхом (рис. 5, 15).
Тип Г – горшки, имеющие воротничковое оформление верха и плавный переход тулова в горло (рис. 3, 1, 3-4, 7-8; 5, 5, 7-8, 10; 6, 1). Венчики варьируют по высоте. Края их, как правило, приострены. Воротнички короткие, треугольные в сечении. Ряд венчиков оформлен при помощи налепных (рис. 3, 3-4) и оттянутых валиков (рис. 5, 10).
Тип Д – горшки с профилированным, отведенным наружу венчиком и плавным переходом тулова в горло изнутри (рис. 3,5; 4,7; 5,9).
Горшковидные сосуды зачастую имеют более или менее профилированное тулово и едва намеченную шейку. Диаметр их наибольшего расширения приходится как на середину, так и на верхнюю треть высоты. Они образуют не менее половины керамического комплекса на городище. Большим разнообразием характеризуется оформление венчиков: ромбовидные (рис. 4, 2, 3); утолщенные (рис. 4, 1, 4, 6; 6, 3-5, 7); подпрямоугольные (рис. 5, 2, 6); Г-образные (рис. 5, 3; 6, 2, 8).
К банкам или банковидным типам относятся бесшейные сосуды, к которым, с известной долей вероятности, принадлежат сильно фрагментированные венчики – с плоско срезанным утолщенным верхом (рис. 5, 11), грибовидные (рис. 6, 11, 12) и воротничковые (рис. 6, 10). Типология сосудов, разработанная В.И. Бесединым и А.Т. Синюком, не всегда соответствует форме и оформлению венчиков городища Никольевка и, видимо, требует дополнения.
Следует отметить, что резкой грани между приведенными типами нет. Довольно часто встречаются промежуточные формы, что свидетельствует о единстве керамического комплекса.
Подавляющее большинство сосудов, обнаруженных на памятнике, орнаментировано, причем нередко на большей части их поверхности. Как правило, свободной остается придонное основание сосуда. Иногда орнамент встречается на днище и верхнем срезе венчика.
Основными элементами орнамента являются прочерченные линии (они доминируют), ногтевые защипы, насечки, сочетания которых образуют большинство композиций. Значительно реже встречаются горизонтальные и вертикальные валики, оттиски зубчатого штампа, шнура, наколы, «личинки». У ряда сосудов на шейке отмечены ямки и ямчатые вдавления, иногда с негативом на обратной стороне.
Орнаментальные композиции отличаются геометричностью. Это паркетные построения (рис. 3, 3-4, 6; 4, 1, 5; 6, 1, 2), заштрихованные треугольники (рис. 4, 7; 5, 1; 6, 5, 7), вертикальная елка (рис. 4, 2), решетка (рис. 3, 2), вертикальный зигзаг (рис. 4, 3), горизонтальная волна (рис. 4, 6). Наиболее сложные орнаментальные композиции покрывают поверхности горшков, форма которых предполагает зональное размещение узоров (рис. 3, 1-4). Обычно по венчику наносились пояски наклонных, пересекающихся или в горизонтальную елочку насечек. Шейка и плечики сосудов украшались заштрихованными треугольниками. Нижнюю половину тулова занимал паркет, решетка, вертикальная и горизонтальная елка, реже – треугольные в сечении валики (рис. 4, 7), а придонную часть – вдавления и защипы (рис. 3, 2; 5, 16, 17).
На горшковидных сосудах и банках композиционные построения более просты и однообразны и, как правило, образованы одним сюжетом – защипами (рис. 4, 4), паркетом (рис. 4, 1), вертикальной елкой (рис. 4, 2). Тулово одного сосуда украшено вертикальным ломаным зигзагом, разделенным в верхней части «личинками» (рис. 4, 3). Прочерченный орнамент с обрамлением из «личинок», точек, наколов (рис. 6, 10-12, 16) встречается на других фрагментах, что собственно не свойственно керамике воронежской культуры, как, впрочем, и многорядовая горизонтальная волна, покрывающая верхнюю часть полностью отреставрированного сосуда (рис. 4, 6).
Важным диагностирующим признаком для керамического комплекса воронежской культуры Никольевского городища является наличие отдельных фрагментов, украшенных оттисками шнура и тесьмы (рис. 6, 13; 7, 3), особенно в виде шнуровых петель, известных как элемент орнамента в материалах ямно-катакомбного времени. Некоторые венчики (рис. 5, 12; 6, 6; 7, 4) и один горшок (рис. 6, 17), видимо, относятся к переходному иванобугорско-воронежскому облику. В целом, следует отметить близость всех названных типов сосудов между собой, которая доказывается тождеством технологических признаков, наличием промежуточных форм, общими орнаментальными элементами и взаимовстречаемостью мотивов и композиций орнамента. При этом важно напомнить, что по условиям залегания весь комплекс не имеет признаков членения, а поэтому должен ограничиваться весьма узкими хронологическими рамками.
Из индивидуальных находок, выявленных на городище, к воронежской культуре с уверенность можно отнести два кремневых концевых скребка на пластинчатых отщепах (рис. 7, 8-9), кварцитовый отщеп с ретушью, заготовку глиняной бусины (пряслице ?) шаровидной формы (рис. 7, 11) и кварцитовый наконечник стрелы с выемкой в основании (рис. 7, 10).
Для уточнения хронологии воронежского горизонта, или его нижней границы несомненный интерес представляет кварцитовый наконечник стрелы, поскольку находки такого рода синхронизируются с катакомбными древностями развитого этапа среднедонской катакомбной культуры. Точные аналогии ему известны в материалах поселения Университетское 3 (Тихонов Б.Г.; Матвеев Ю.П., 1981, с. 85, рис. 6, 10).
Пока нет достаточных аргументов для бесспорного определения характера поселения воронежской культуры городища Никольевка. С одной стороны, оно могло быть определено в качестве сезонной стоянки группы пастухов. В пользу этого свидетельствует отсутствие остатков построек (не считая хозяйственных ям), характерных для стационарных поселков, хотя они могли и не попасть в площадь раскопов, или это были наземные сооружения. С другой стороны, достаточная насыщенность культурного слоя и занимаемая площадь показывают, что данное место могло использоваться населением воронежской культуры или постоянно, или неоднократно.
Видимо, близкую хронологическую позицию занимают материалы воронежской культуры пойменных многослойных поселений: Шапкино I, дюна 5, раскоп 2 (Хреков А.А., 2005); Разнобрычка (Хреков А.А., 2005) и Аленкин курган (сборы учителя истории Семеновской средней школы Аркадакского р-на Саратовской обл. Быкова В.Ю.). Все памятники, видимо, носили временный характер.
Поселение Шапкино I, дюна 3, раскоп 2 расположено на левом берегу реки Вороны (приток Хопра) у села Шапкино Мучкапского района Тамбовской области (рис. 1). Обнаруженная керамика (3 венчика, 26 стенок) представлена горшковидными сосудами (рис. 7, 12-19), поверхность которых украшена паркетом, вертикальной елкой, сплошными и расчлененными валиками. Защипной орнамент практически отсутствует. Венчики двух типов – воротничковый тип Б с желобком на внутренней стороне (рис. 7, 12), другой – с наплывом подпрямоугольной формы (рис. 7, 15). Судя по незначительному количеству фрагментов и топографии, поселение носило временный характер.
Поселение Разнобрычка расположено на дюне в широкой пойме левого берега реки Карай (приток Хопра) в 1,3 км к югу от села Подгорное Романовского района Саратовской области (рис. 1). Длинными сторонами дюна вытянута с севера на юг. Размеры 1175 х 450 м, высота склонов достигает 6-7 м. Изрезанная впадинами, лощинами и буграми, поверхность большей частью занято сосновыми насаждениями, мелким кустарником и отдельными лиственными деревьями. Работы проводились в южной части дюны у озера Разнобрычка. Материалы воронежской культуры (11 венчиков, 21 стенка, 1 днище) были выделены в раскопе 2, в нижней и средней части культурного слоя. Практически такое же стратиграфическое положение занимала керамика развитого и позднего этапа катакомбной культуры, а также покровско-абашевская. Технология изготовления, примеси, цвет полностью соответствуют керамике воронежской культуры. Форма сосудов в полный профиль не восстанавливается. Судя по сохранившимся фрагментам, это были плоскодонные более или менее профилированные сосуды с прямым или чуть отогнутым наружу венчиком (рис. 8, 1-8): тип А, тип Г (по А.Т.Синюку). Основным элементом орнамента являются прочерченные линии, ногтевые защипы, наколы, валики. Часто элементы орнамента комбинируются, дополняя друг друга. Достаточно четко фиксируется зональное расположение орнамента. На шейках преобладают горизонтальные построения, тулово украшено паркетом, наклонными линиями и различного рода вдавлениями, верхний срез венчиков – короткими резными оттисками.
В отличие от других памятников, материалы воронежской культуры Аленкина кургана представлены только сборами. Поселение расположено на дюне в залесенной пойме левого берега реки Хопер в 1,3 км на юго-юго-восток от села Красный полуостров Аркадакского района Саратовскй области (рис. 1). Длинными сторонами дюна вытянута по линии северо-северо-запад – юго-юго-восток. Размеры 350 х 100 м, высота склонов достигает 3-4 м. Практически вся поверхность памятника занята лиственным лесом и мелким кустарником. На самой возвышенной части фиксировались остатки кирпичной постройки. Более крутые западные склоны ограничены глубокой промоиной и интенсивно разрушаются в период паводков. Здесь была собрана коллекция керамики воронежской и городецкой культур. Керамика воронежской культуры (18 венчиков, 31 стенка, один развал) сильно фрагментирована (рис. 8, 12-16, 19-20). Реконструирован в полный профиль только один сосуд (рис. 8, 11). Он имел горшковидную форму, отогнутый наружу валикообразный утолщенный венчик (тип Г, по А.Т. Синюку) и плоское дно. Размещение орнамента зональное. Верхнюю треть сосуда занимали горизонтальные прочерченные линии и заштрихованные треугольники. Нижняя часть плоть до дна украшена паркетом, зоноразделителем является поясок ногтевых защипов. Венчики других сосудов в основном имели воротничковое оформление верха (тип Г, по А.Т. Синюку) и плавный переход тулова в горло изнутри. Поверхность украшена прочерченными линиями, рамчатым и треугольным штампом, полулунными вдавлениями, защипами, узкими расчлененными валиками, наклонными рядами насечек с гладким основанием, опоясывающими тулово сосудов. Следует отметить, что некоторые элементы орнамента, такие, как рамчатый, треугольный штампы, полулунные вдавления, прямые насечки с гладким основанием (рис. 8, 13-15, 19-20) находят аналогии в материалах иванобугорского и переходного иванобугорско-воронежского облика (Синюк А.Т., Березуцкий В.Д., 2001, с. 34-43, рис. 22-31. Правда, форма венчиков иванобугорских и переходных иванобугорско-воронежских сосудов отлична. Все они имеют венчики с ребристым переходом к тулову на внутренней стороне, а не плавные. Вероятно, ближе к керамике воронежской культуры Аленкина кургана находятся материалы примокшанской культуры (Королев А.И., Ставицкий В.В., 2006, с. 153-164, рис. 95-105), но и здесь имеются определенные отличия. Кроме всех перечисленных выше элементов орнамента, на пяти фрагментах зафиксированы оттиски шнура (рис. 8, 17-18, 21-22), образующие горизонтальные и треугольные композиции. Форма сосуда горшковидная, с высоко поднятым, плавно отогнутым наружу венчиком. Подобные сосуды А.Т. Синюк относит к позднему этапу среднедонской катакомбной культуры (Синюк А.Т., 1996, с. 164, рис. 37, 1).
Небольшие коллекции керамики воронежской и иванобугорской культур получены на многослойных поселенях Шапкино VI ( Хреков А.А., Юдин А.И., 2003, с. 43, рис. 12, 1-7) и Инясево (Хреков А.А., 1987).
Поселение Шапкино VI находится на левом берегу реки Вороны в 2 км к северо-западу от с. Шапкино Мучкапского района Тамбовской области (рис. 1). За три полевых сезона на памятнике вскрыто 608 кв. м культурных напластований, включающих находки различных эпох – от неолита до раннего железного века. Поселение занимает мыс коренной террасы левого берега реки Вороны. Поверхность памятника довольно ровная, но почти вся занята сосновыми посадками и лиственным лесом. Размеры, вероятно, соответствуют размерам мыса – 100 х 80-100 м. Наибольшая мощность культурного слоя 95-105 см. Интересующая нас керамика залегала в верхних пластах темной гумусированной супеси совместно с ямно-репинской и ниже – типа марьяновско-маклашеевской. Остатки жилищ или хозяйственных построек, относящихся к рассматриваемому периоду, не обнаружены.
Сильно фрагментированный керамический комплекс (12 венчиков, 1 днище, 29 стенок) позволяет выделить горшки (рис. 9, 6-10, 12) и горшковидные сосуды (рис. 9, 11, 14). Горшки, по типологии А.Т. Синюка, относятся к категории Б-В, горшковидные сосуды, с плавно профилированным, отведенным наружу венчиком, — к категории Д. Пережиточно энеолитическая иванобугорская (или иванобугорско-воронежская) керамика отличается своей характерной орнаментацией, которая включает ромбовидные и круглые штампы с гладким и рубчатым основанием (рис. 9, 3-4, 6-7, 14), ногтевые защипы (рис. 9, 9-10, 12, 15), зерновидные вдавления (рис. 9, 11-13), аморфные (рис. 9, 16). Прочерченные линии (рис. 9, 5, 11) и зубчатый штамп, видимо, не играли существенной роли в украшении сосудов. Один фрагмент, имеющий высокий раструбовидный венчик с оттисками рамчатого штампа, ограниченного горизонтальными и наклонными поясками (рис. 9, 6), с рубчатым основанием находит прямые аналогии в материалах иванобугорского облика (Синюк А.Т., 1996, с. 74, рис. 14).
Иванобугорско-воронежские признаки отмечены на сосудах пойменного поселения на правом берегу р. Хопер в 0,5 км к северо-западу от с. Инясево Романовского района Саратовской области (рис. 1). Скорее всего, это была довольно кратковременная стоянка, о чем свидетельствуют единичные фрагменты керамики (1 венчик, 5 стенок) и два неполных развала. Стоянка занимала дюну размером 400 х 60 м с культурными напластованиями от позднего мезолита до средневековья. Стационарными исследованиями вскрыто 748 кв. м.
Обнаруженная при раскопках керамика представлена в разной степени профилированными горшками (рис. 7, 22; 9, 1, 2) с плавно профилированным отведенным наружу горлом, типа Д (по типологии А.Т. Синюка). Днища не обнаружены. Гладкая поверхность украшена прочерченными линиями, подпрямоугольными и клиновидными вдавлениями.
Единичные фрагменты воронежской керамики, наряду с катакомбной покровско-абашевской и срубной, также обнаружены в поселениях Алмазово I (рис. 7, 20-21) (Хреков А.А., 1982) и Рассказань III (рис. 9, 17-18) (Хреков А.А., 1997).
Все перечисленные выше памятники, видимо, являются наиболее восточной локальной группой воронежской культуры (Беседин В.И., 1984, с. 62, рис. 1; Синюк А.Т., 1996, с. 184, рис. 42), общее содержание которой, вопросы генезиса, этапов развития, сущности процессов, обусловивших неоднозначность проявления культурообразующих признаков, по-прежнему далеки от окончательного решения.
Разрабатывая вопросы хронологии воронежской культуры, А.Д. Пряхин и В.И. Беседин выделили два этапа в ее развитии. На раннем этапе (середина II тыс. до н.э.) в ее материалах ощутимо проявляется катакомбное влияние. К этому этапу они отнесли поселения Шиловское, Архангельское, Чертовицкое. Поздний этап (начало второй половины II тыс. до н.э.) характеризуется постепенным усилением абашевского влияния, что, в конечном счете, приводит к распаду культуры. В рамках этого этапа могут быть рассмотрены Малое Боршевское, Животинное и другие (Пряхин А.Д., 1982, с. 138; Беседин В.И., 1984, с. 72-74). Скорректированная позднее датировка воронежской культуры определялась В.И. Бесединым в рамках ХVI-ХV вв. до н.э., с возможным удревнением нижней границы (Беседин В.И., 1997, с. 65).
При изучении бронзового века бассейна реки Дон А.Т.Синюком было высказано предположение о более ранней датировке воронежских древностей и их стыковке с памятниками иванобугорского типа, причем воронежская культура была синхронна всем периодам развития донской абашевской и среднедонской катакомбной культур. Хронологический же разрыв между иванобугорскими и воронежскими древностями отсутствует, так как они отражают собой последовательные этапы развития единого этнокультурного образования (Синюк А.Т., 1996, с. 170-183). Практически, правда с некоторыми дополнениями, это находит подтверждение в воронежских памятниках Прихоперья. На эталонном памятнике – городище Никольевка – в качестве «импортной» присутствует катакомбная керамика развитого этапа (рис. 6, 9, 13), абашевская (рис. 7, 7), переходная иванобугорско-воронежская (рис. 6, 6, 17; 7, 4, 5). Причем «переходная» керамика по технологическим признакам (состав теста, обработка поверхности, цвет) ничем не отличается от воронежской. Использование ямок (рис. 3, 8) и ямчатых вдавлений (рис. 3, 7; 4, 2; 5, 9; 6, 3) на шейке сосудов свидетельствует о сохранении каких-то репинских традиций.
Своеобразной чертой иванобугорской керамики является использование защипного орнамента (Синюк А.Т., 2001, с. 19). Показательны в этом плане два никольевских сосуда, украшенных по всему тулову ногтевыми защипами. Один из них шаровидной формы (рис. 3, 5) с раздутыми боками, другой – вытянутый яйцевидный, с уплощенным орнаментированным дном и насечками по утолщенному венчику (рис. 4, 4). Поверхности светло-коричневые с красноватым оттенком. Похожий по форме и орнаментации сосуд был обнаружен в позднеэнеолитическом погребении 1, кургана 8 Сасовского могильника (Синюк А.Т., 1983, с. 108, рис. 6, 2). А.Т. Синюк датировал это погребение концом III тыс. до н.э., но считал его связанным с катакомбным влиянием (Васильев И.Б., Синюк А.Т., 1985, с. 55-56). Ямно-катакомбные признаки отмечены еще на одном фрагменте стенки с Никольевского городища, на котором шнуровые петли чередуются с ногтевыми защипами (рис. 7, 3). Шнуровые петли, овы, спиралевидные отпечатки — довольно распространенный мотив на керамике ямно-катакомбного времени Нижнего Подонья (Кияшко А.В., 1999, с. 77; с. 102, рис. 46, 2-4; с. 141, рис. 85) и Поднепровья (Бондарь Н.Н., 1984, с. 40, рис. 3, 16). В целом, стандартные мотивы и элементы орнамента никольевской посуды находят многочисленные аналогии в материалах воронежской культуры (Пряхин А.Д., 1982, с. 90-144), за исключением некоторых фрагментов, украшенных прочерченной многорядовой ломаной волной (рис. 4, 6) и вертикальным зигзагом (рис. 4, 3).
Интересные результаты в плане хронологии и генезиса воронежской культуры получены на поселении Курино I на Верхнем Дону (Синюк А.Т., Бессуднов А.Н., 1996, с. 43-58). Обнаруженная здесь керамика сохраняет иванобугорские технологические традиции. Сосуды характеризуются яйцевидной формой, стройными пропорциями, приостренными и небольшими уплощенными без закраин донышками и разнообразным оформлением верха. Орнамент состоит из прочерченных линий (паркет, вертикальная елка, заштрихованные треугольники), нарезок, ямок, ногтевых защипов. По многим показателям (технология изготовления, форма сосудов, орнамент, оформление верха) воронежская керамика поселения Курино I находит прямые аналогии в наборе никольевской посуды, что, на наш взгляд, говорит об их хронологической и культурной близости. Исключением является наличие в керамическом комплексе Никольевки воронежских горшков, несущих наиболее яркие черты катакомбной культуры (форма, иногда с приостренным ребром, орнамент из сплошных и расчлененных валиков), но украшенных паркетно-елочным орнаментом (рис. 3, 2, 6-7; 4, 7; 7, 1-2). И, вероятно, прав А.Т. Синюк, который считает, что последний, возможно, и не заимствован из катакомбной среды, а имеет иной этнокультурный очаг своего зарождения и географическую направленность. Речь идет о неолитических материалах дронихинского типа. В качестве рабочей гипотезы предлагается доживание этого своеобразного типа сосудов вплоть до распространения катакомбного влияния (Cинюк А.Т., 1996, с. 183), что в настоящее время подвергается сомнению (Cтавицкий В.В.; Хреков А.А., 2003, с. 37-48). Возможно, в Курино I проявились не хронологические, а локальные особенности воронежской культуры в чистом виде как этапа в развитии иванобугорской, не испытавшей воздействия катакомбников и сохранившей энеолитические традиции – приостренные и уплощенные днища, форма сосудов, воротнички. А это предполагает корректировку не только верхней границы куринских и никольевских материалов, но и все воронежской культуры. Появление паркетно-елочного орнамента на катакомбной посуде и посуде КМК (бабинской), видимо, следует связывать с влиянием воронежской культуры на вышеназванные культурные образования, а не наоборот.
Рассматривая проблему генезиса воронежской культуры, видимо, следует обратить внимание и на позднеэнеолитические памятники имеркского типа в Примокшанье (Королев А.И., Ставицкий В.В., 2006, с. 94-149). Важную особенность имеркской керамики составляют приемы и система орнаментации, где доминирующую роль играют прочерченные линии, сгруппированные в паркет, заштрихованные треугольники, елочка со стеблем, сетка и т.д. Керамика содержит примеси органики, поверхность сосудов изнутри и снаружи обрабатывалась мягким предметом, иногда просматривается лощение. Обжиг достаточно хороший, цвет сосудов – серый, желтовато- или красновато-коричневый. Сосуды имели приостренные, округлые, плоские днища, прямые либо отогнутые венчики с наплывом на внутренней стороне в месте отгиба. Редки приостренные венчики со слабовыраженным наплывом и без наплыва. Подобные элементы орнамента, форма сосуда, профилировка венчика, технологические особенности в той или иной степени находят аналогии в керамике Никольевского городища и других памятников воронежской культуры. А.И. Королев и В.В.Ставицкий считают, что истоки происхождения имекской прочерченной орнаментации, видимо, восходят к тому же корню, что и соответствующие орнаментальные приемы на керамике воронежской и среднедонской катакомбной культур. Данная традиция зарождается где-то на западе (в Поднепровье?) и потом распространяется в восточном направлении (Королев А.И., Ставицкий В.В., 2006, с. 148).
Особенно следует выделить разновидности венчиков, которые не вошли в разработанную типологию воронежской посуды: уплощенные снаружи и изнутри, Т-образные скошенные во внутрь, овальные (рис. 10, 7-14). Возможно, эти аналогии предполагают наличие каких-то связей (генетических, хронологических, стадиальных) между двумя группами населения. Естественно, есть и существенные различия.
В настоящее время хронологию имеркских древностей позволяют уточнить результаты радиоуглеродного анализа двух образцов с поселения Волгапино – 3550±120 л.н. (ГИН 9417) и 3750±70 л.н. (ГИН 9418), в большей мере соответствующие завершающему периоду существования культуры в Примокшанье в рамках конца III тыс. до н.э. (Королев А.И., Ставицкий В.В., 2006, с. 146-149).
Заметное влияние на население воронежской культуры в ее восточном ареале, видимо, оказали древности примокшанского типа, которые, по современным оценкам, представляют собой локальный вариант иванобугорской культуры (Королев А.И., Ставицкий В.В., 2006, с. 173). В целом, существование примокшанских древностей на территории Примокшанья синхронизируется с ранним и развитым этапами среднедонской катакомбной культуры. О степени взаимодействия вышеперечисленных культур (имеркской, иванобугорской, примокшанской, воронежской) говорить пока не приходится, но по мере продвижения в более северные районы Прихоперья оно, несомненно, будет возрастать. Фиксируемый же их последовательный хронологический стык дает основание интерпретировать эти материалы не только в плане преемственности гончарных традиций, но и как свидетельство активных контактов, видимо, в рамках одной культурной общности (или области?).
Литература
Беседин В.И. Воронежская культура эпохи бронзы // Эпоха бронзы Восточно-европейской лесостепи. Воронеж, 1984.
Беседин В.И. Воронежская культура эпохи бронзы: выделение и проблемы исследования // Пятьдесят полевых сезонов археологов Воронежского университета. Воронеж, 1997.
Бондарь Н.Н. К вопросу о взаимоотношениях племен среднеднепровской культуры и населения катакомбной культурно-исторической области // Эпоха бронзы Восточно-европейской лесостепи. Воронеж, 1984.
Васильев И.Б., Синюк А.Т. Энеолит Восточноевропейской лесостепи. Куйбышев, 1985.
Кияшко А.В. Происхождение катакомбной культуры Нижнего Подонья. Волгоград, 1999.
Королев А.И., Ставицкий В.В. Примокшане в эпоху раннего металла. Пенза, 2006.
Пряхин А.Д. Поселения катакомбного времени лесостепного Подонья. Воронеж, 1982.
Синюк А.Т. Сасовские курганы на реке Потудань // Древнейшие памятники на территории Восточной Европы. Воронеж, 1983.
Синюк А.Т. Бронзовый век бассейна Дона. Воронеж, 1996.
Синюк А.Т., Березуцкий В.Д. Мостищенский комплекс древних памятников (эпоха бронзы-ранний железный век). Воронеж, 2001.
Синюк А.Т., Бессуднов А.Н. Новые материалы характеристики культур энеолита-бронзового века Верхнего Придонья // Археологические памятники лесостепного Придонья. Липецк, 1996. Вып. 1.
Ставицкий В.В., Хреков А.А. Неолит-ранний энеолит лесостепного Псурья и Прихоперья. Саратов, 2003.
Тихонов Б.Г., Матвеев Ю.П. Университетские поселения среднедонской катакомбной культуры в пойме реки Воронеж // Эпоха бронзы Волго-Уральской лесостепи. Воронеж, 1981.
Хреков А.А. Исследования на Хопре //АО – 1980. М., 1981.
Хреков А.А. Отчет археологической экспедиции Балашовского краеведческого музея за 1982 год по раскопкам дюнной стоянки у села Шапкина Мучкапского района Тамбовской области и селища у села Алмазово Балашовского района Саратовской области. Балашов, 1982. Архив БКМ.
Хреков А.А. Исследования в бассейне реки Хопер // АО – 1984. М., 1986.
Хреков А.А. Отчет археологической экспедиции Балашовского краеведческого музея за 1987 год по раскопкам у села Инясево Романовского района Саратовской области. Балашов, 1987. Архив БКМ.
Хреков А.А. Отчет археологической экспедиции Балашовского краеведческого музея за 1990 год по раскопкам у села Инясево Романовского района Саратовской области и села Шапкино Мучкапского района Тамбовской области. Балашов, 1990. Архив БКМ.
Хреков А.А. Отчет археологической экспедиции Балашовского краеведческого музея за 1997 год по раскопкам у села Рассказань Балашовского района Саратовской области и села Шапкино Мучкапского района Тамбовской области. Балашов, 1997. Архив БКМ.
Хреков А.А. Отчет археологической экспедиции Балашовского краеведческого музея за 2005 год по раскопкам многослойной стоянки Разнобрычка у села Подгорное Романовского района Саратовской области. Балашов, 2005. Архив БКМ.
Хреков А.А., Юдин А.И. Многослойная стоянка Шапкино VI // Вопросы археологии Поволжья. Самара, 2003.
Археологическое наследие Саратовского края. Вып. 10. 2012. К оглавлению